Какова должна быть компенсация морального вреда, обсуждают в нижегородском сообществе
В западном обществе тема «морального вреда», защиты чести и достоинства имеет в прямом смысле «богатую» судебную практику. Такие дела становятся одними из самых резонансных.
Адвокаты просят ориентиры
- Но это иллюзия, что можно массово отсуживать миллион долларов за то, что вы обожглись слишком горячим кофе в одном известном ресторане, — говорят нижегородские юристы.
— Хотя такие компенсации, конечно, вызывают уважение к системе.В России и в Нижегородской области, в частности, подобные судебные вердикты выносятся редко. Даже в случае, когда жизни и здоровью причинен тяжкий вред, суммы возмещения получаются несравнимо ниже, чем на Западе. Дело даже не в позиции суда, а в нашей экономике.
Адвокаты предлагают установить некие ориентиры размеров таких взысканий. Представители судейского сообщества против заранее определенных «вилок» и призывают: “Докажите!".
В палате адвокатов недавно обсуждали законодательство и правоприменительную практику: сколько стоит совесть и человеческая жизнь с точки зрения юриста?
Самым спорным моментом, по мнению юристов- преподавателей, является определение четких критериев, по которым оценивается размер возмещения морального вреда, причиненного жизни и здоровью граждан. Если критерии физических страданий, которые суд должен учитывать, в законодательстве более или менее описаны, то нравственных — не установлены.
Оценить и доказать нравственные страдания потерпевших, чтобы они получили достойную компенсацию, по мнению практикующих адвокатов, чрезвычайно трудно.
Среди юрсообщества бытует такое: «моральный» иск — легкий, ну, взыщут две тысячи рублей – десять, редко когда больше. При этом компенсация морального вреда напрямую предусмотрена в нескольких законах РФ и кодексах, регулирующих защиту прав потребителей: о рекламе, о страховании, о туристической деятельности, об использовании персональных данных, об информации и других.
Сколько стоят «страдания» за границей? Скажем, в германской практике, которая законодательно близка к российской. Например, пенсионеру была нанесена рана 8 сантиметров, он провел 2 недели в больнице, компенсация составила 65 тыс. руб. (в переводе на нашу валюту).
Школьник 11 лет с черепно-мозговой травмой, проломом костей, получил 390 тысяч руб. Солдат 19 лет, ослепший из-за травмы на танковых учениях, получил 1,3 млн. Школьнику, который оглох из-за менингита в результате врачебной ошибки, была присуждена единовременная компенсация в 650 тысяч руб. и назначена ежемесячная — 1,3 млн рублей.
Такая разная практика
- Насколько все-таки разнится судебная практика возмещения морального вреда в России и на Западе. И в случае нанесения вреда здоровью, и при ущемлении прав, — рассуждает управляющий партнер одной из компаний, практикующий юрист Александр Кузнецов. — По аналогичным делам суды разных регионов принимают порой очень разные решения. Из российской судебной практики: мужчина нанес своей возлюбленной ножевые ранения, от которых она скончалась, суд присудил родственникам женщины 800 тысяч рублей. В другом суде: пьяный инспектор ДПС сбил насмерть беременную женщину на перекрестке, родственникам присудили 3 тысячи рублей. На Урале браконьер убил беременную лосиху – с него взыскали моральный вред 500 тысяч.
- Хотелось бы, чтобы в судебной системе существовали некие размеры и границы возмещения морального вреда. Чтобы граждане, идя в суд, понимали, на что они могут рассчитывать, — высказал пожелание адвокат. — Например, мы помним, что после громкого теракта в аэропорту государство установило четкий размер выплат за «жизнь»: 3 млн — родственникам погибших, 1,9 млн — за тяжкий вред здоровью, 1,2 млн — за средний. Почему бы нам не взять за основу некие подобные суммы?
«Потребитель» не страдает
Но самые сложные дела — даже не по возмещению вреда жизни и здоровью, там все-таки есть какие-то устоявшиеся суммы, считают юристы, — а такие, где трудно оценить страдания, измерить чувствительность, если нарушено психическое спокойствие, душевное равновесие, когда задета деловая репутация. Не меньше люди страдают и при «защите своих прав потребителей».
«У меня был случай, — рассказывает один из адвокатов, — клиенту зимой установили пластиковые окна с такими дефектами, что была видна улица. Рабочие сделали и ушли, он потом все это обнаружил, причем дело было в пятницу в 20-градусный мороз. То есть потребители фактически трое суток жили на улице. Мы пытались взыскать моральный ущерб в суде – «за страдания». Так судья заявил, какие это страдания? Это ничем не подтверждается. Вот если бы гражданин заболел…»
- А почему мы должны ждать, когда гражданин заболеет? — задаются вопросом защитники.
Кузнецов предлагает задать повыше планку компенсаций «моральных страданий».
- Ведь наши доверители – это в основном физлица, а ответчики – юрлица, — обосновывают защитники, — и если они начнут получать крупные иски, то, может быть, это заставит их соблюдать закон. И судебная система начнет разгружаться от таких дел.
Правда, ряд юристов высказали предположение, что законодательно установленная высокая компенсация, напротив, заставит граждан массово пойти в суд и загрузит систему.
- Однако, надо исходить из принципов разумности, — возражают им другие, — можно также поставить барьеры потребительскому экстремизму.
Вам полегчает?
Юристы "Комитета против пыток" регулярно сталкиваются с проблемой возмещения морального вреда. Ответчиком в делах, когда сотрудники полиции избивают граждан, выступает Минфин РФ.
Как рассказал и.о. руководителя отдела расследований Комитета Евгений Чиликов, очень трудно обосновать такой «моральный» иск, даже когда вина полицейского уже доказана.
- Дмитрия, моего подзащитного, года два назад избили в отделе полиции. Он ничего не натворил: была семейная ссора, и он хотел с детьми уехать от жены, но теща вызвала полицию. В отделении Дмитрий перенес клиническую смерть. Полицейские, избившие его, сейчас сидят в колонии. Судья задает вопрос, а что с вами случилось? За что миллион рублей требуете? Дмитрий начал смущенно объяснять, ну вот, вы начинаете бояться всех людей в форме, вы переходите на другую сторону улицы, потому что боитесь, что сейчас схватят за руку и увезут в отделение, постоянный стресс…
Судья спрашивает: “А что, если вам миллион рублей заплатят, вам станет лучше? Поможет?»
В итоге длительных процессов подзащитный получил за клиническую смерть сто тысяч рублей.
- Другой случай, — добавляет Чиликов. — Павел, к нему в полиции применили «конверт», спеленывают человека и садятся на него. Чудовищная пытка, но не оставляет следов на теле. На Павле «пересидели», у него началась болезнь суставов, нога до сих пор не функционирует полностью. Сначала ему 30 тысяч рублей в районном суде присудили, после апелляции – 300 тысяч. В Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ) суммы фигурируют совсем другие. Мы полагали, что после компенсации морального вреда «по делу Санкина» (его тоже избили в отделе полиции) в 3 млн рублей, эту планку поднимут. Но говорят, что ЕСПЧ уже не хочет вмешиваться в российское правосудие, он «сходит с ума» из-за жалоб из России.
И это все?
- Такая практика сложилась: в Нижегородской области присуждаются откровенно маленькие суммы за моральный вред. Даже по сравнению с другими регионами РФ, — считает адвокат Марина Сомова. -
Например, за тяжкий вред здоровью, причиненный в результате ДТП, в Ульяновском суде взыскали 350 тысяч рублей, у нас в подобном деле – всего 70 тысяч руб. Почему бы не установить законодательно определенные границы – условно, за «перелом пальца» такая-то сумма компенсации, с учетом тяжести вреда здоровья, утраты профессиональных навыков, трудоспособности.
- Сложно формировать доказательства страданий, — обобщает адвокат Александр Нестеров, — вот отрубило руку – а судья говорит, докажи, что это страдания.
Помнится, только одна крупная компенсация у нас была. Несколько лет назад на студента у «Серой лошади» упала глыба льда. Тогда Нижегородский райсуд взыскал в пользу потерпевших 1 млн рублей с организации, которая чистила крыши.
Судейский потолок
Адвокаты, которые специализируются на исках по возмещению вреда к крупным предприятиям, подтверждают, очень трудно в суде «разграничить» нравственные и физические страдания потерпевшего.
В 2006 г. молодой мальчик пришел на один из нижегородских заводов, ему поручили в камере судна «затирать» швы, потом рабочие ушли, его забыли, закрыли люк, пустили пар… Сормовский суд взыскал 110 тысяч рублей морального вреда. А мы, говорят, больше не можем — есть потолок.
- Хотелось бы понимать, — говорит, обращаясь к представителям судейского сообщества, адвокат Ирина Фаст. — Почему в подобных случаях одно решение кратно превосходит другое? Единообразия в практике судов разных регионов нет. Очень трудно ориентироваться.
Докажите!
Председатель судебного состава апелляционной инстанции Нижегородского областного суда Елена Кутырева не поддержала предложения по введению некой вилки компенсаций «морального вреда» и дала совет адвокатам — доказываете, обосновывайте свои заявленные требования!
- Размер компенсации определяется с учетом конкретных обстоятельств дела, и в гражданских делах нельзя ссылаться только на факт смерти, травмы, этого недостаточно без доказательств, — разъяснила Елена Борисовна.- Но пример взыскания морального вреда в миллион рублей, который звучал, — не единичный в нижегородской практике. За смерть ребенка в утробе матери взыскивается и 1,5 млн рублей компенсации. Но вы должны обосновывать, доказывать аргументацией, чтобы не вызывало сомнений. Опираться на экспертизу, исследования, заключения психологов и так далее, — это может служить доказательством нравственного страдания.
А адвокаты приходят в суд с «фактом» и спрашивают, чего вам еще надо?
- Докажите! – призывает Кутырева. — Например, инвалидность может быть получена и в результате неправомерности действий самого потерпевшего. Кроме того, надо учитывать и имущественный статус ответчика, если он не сможет выплатить компенсацию, то это негативно повлияет на все стороны.
- Но если говорить об ЕСПЧ, — добавила Кутырева, -побывавшая там недавно, — то в Европейском суде компенсация морального вреда гораздо больше. Однако там очень удовлетворены аргументированностью решений судей Нижегородской области. И, к сожалению, пока возмещение морального вреда в Европе и в России не будет равным. Уровень компенсаций растет вслед за экономическим ростом.
Однако, похоже, не все присутствующие адвокаты такими объяснениями были удовлетворены.
Как говорят в западной практике, встретимся в суде.
Источник: mk.ru
This entry passed through the Full-Text RSS service — if this is your content and you're reading it on someone else's site, please read the FAQ at fivefilters.org/content-only/faq.php#publishers.
Свежие комментарии